Ненавижу орать на людей, обижать их. Но еще больше ненавижу, когда ко мне лезут со своей заботой и участием. Знаете, просто мне иногда кажется, что этим заменяют чувства. И боюсь. Даже если это делает родной человек. Нет, скорее так: особенно когда это делает родной человек. И при этом мне очень хочется, чтобы со мной поговорили, а точнее послушали. Но в слушателе мне начинает чудится какое-то тупое терпение, как у медсестры. Или желание сказать *а вот я...*. Или непонимание. Поэтому - молчу, срываюсь, когда мне предлагают какую-то хрень, упрямо варю пельмени на ужин в одиночестве. Хахахаха. Как бы я хотела просто делать то, что должна, и не думать о всякой фигне. Да, это пости добровольное отключение головы. Вот только она не отключается. Хуево мне. Очень. И ничего не понимает. И еще я слушаю Наутилус. Старые песни. "Кто сказал, что бесполезно биться головой об стену" ..."Таким ударным инструментом пробьем мы все стены в мире"(с) А в большинстве своем - музыкальные "100 лет одиночества" в сером дворе-колодце под серым небом. И злой смех, как у чахоточного, продолжающего смолить "Приму" и ругать свою страну, соседку и соседского кота. Ну, как если налить четверть стакана водки, зажмуриться, выпить и надеятся, что спирт выгонит печаль, сменит тянущую боль за грудиной и в плечах коротким ударом под ребра. Ха-ха-ха. "Труби Гавриил, труби, хуже уже не будет, город так крепко спит, что небо его не разбудит"(с) К чему это я? Ах, да. Грустно всё. И тяжело.
>> Плевать, что эту песню наверняка все слышали, просто она красивая.